[Яой] Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея/ The Scum Villain’s [Self-Saving] System - Мосян Тунсю

чтобы сбросить его на пол, чтобы потом, оправив одежду, бросить отстраненно-равнодушное: «Нет».

Но восставший перед глазами образ одиноко стоящего на коленях посреди Бамбуковой хижины Ло Бинхэ, который поднимает чашку, чтобы тихо поставить ее на стол, не дал ему этого сделать.

Судорожно хватая воздух, Шэнь Цинцю почувствовал, как его начинает бить дрожь в объятиях ученика.

Прикрыв глаза, он молча кивнул.

Примечания:

[1] Какого хрена – в оригинале WTF – What the fuck.

[2] Мошенник 江湖骗子 (jiānghú piànzi) — в пер. с кит. «мошенник рек и озер», то есть «бродячий шарлатан, мошенник (например, продающий поддельные лекарства, притворяющийся гадателем и т.д.)».

[3] Старейшина У Яньцзы 无厌子前辈 (Wú Yànzi qiánbèi). 前辈 (qiánbèi) цяньбэй – в букв. пер. с кит. «старшее поколение». Фамилия 无 (Wú) У – распространённое отрицание, часто употребляется, например, в именах буддийских монахов (в т. ч. великих мастеров Учэня и Увана). Также это слово соответствует глаголу «считать несуществующим», то фамилию можно интерпретировать как «Никто». 厌子(Yànzi) Яньцзы в пер. с кит. значит «пресыщенный сын», а в сочетании с фамилией значит «ненасытное отродье».

[4] Такова твоя благодарность? 人模狗样 (rén mú gǒu yàng, rén mó gǒu yàng) – в букв. пер. с кит. «человек, а ведет себя, как собака».

[5] Из грязи стены не слепишь 烂泥扶不上墙 (lànní fúbushàng qiáng) — китайская идиома, обозначающая никчемного, бесполезного человека.

[6] Кости зудят 骨头又痒了 (gǔtou yòu yǎng le) — китайская идиома, означающая «раздражён до предела».

[7] Лишившись разума 六神无主 (liù shén wú zhǔ) — в букв. пер. с кит. «все шесть жизненно важных органов (сердце, лёгкие, печень, почки, селезёнка и желчный пузырь) вышли из строя», в образном значении — «растеряться, пасть духом, совершенно смешаться».

[8] Собрал пальцы в печать 勾手 (gōushǒu) – в пер. с кит. «рука-крюк» - форма кисти, при которой пальцы собраны в щепоть, а кисть согнута к внутренней стороне предплечья.

[9] Доведенный до содрогания – в оригинале 心惊肉跳 (xīnjīng ròutiào) – в букв. пер. с кит. «на душе тревога, плоть трепещет», образно в значении «не находить себе места», «трепетать в предчувствии беды».

[10] Гордый путь благородного мужа – в оригинале 阳关大道 (yángguāndàdào) – в букв. пер. с кит. «великий путь за Янгуаньскую заставу», образно – «столбовая дорога, широкий путь».

[11] Первопричина раздора – в оригинале 神T (shén Т) – в букв. пер. с кит. «божественный Т» или «божок», в сленге интернет форумов – «личность, намеренно провоцирующая на агрессию».

[12] Сюаньдуань 玄端 (xuánduān) — черная ритуальная одежда.

[13] Словно на копошащихся муравьев – в оригинале 蝼蚁 (lóuyǐ) – в пер. с кит. «медведки и муравьи», в образном значении «бессловесные скоты», «ничтожество, слабый, бессильный человек».

[14] Менял имя на соответствующее своему поколению — согласно старой китайской традиции, все двоюродные братья одного поколения получали одинаковый «серийный иероглиф» 字辈 (zìbèi) — первый в двусложном имени. Обычно это имя выбирается из «песни/стиха поколения» 派字歌 (pài zì gē).

[15] Несчастливое совпадение — как вы, возможно, помните, иероглиф «Цю» 秋 (qiū) в имени Шэнь Цинцю совпадает с иероглифом фамилии Цю Хайтан — выходит, учитель все-таки не романтик, это ему не повезло…

[16] Минута молчания – в оригинале 30S, то бишь, полминуты.

[17] Было над чем призадуматься – в оригинале 斟酌 (zhēnzhuó) – в букв. пер. с кит. «налить и выпить [вино]», в образном значении «обдумать, поразмыслить, обсудить, принять в соображение», то есть, «без пол-литра не разберёшься».

[18] Начало первой романтической линии – в оригинале 桃花运 (táohuāyùn) - в букв. пер. с кит. «судьба персикового цветка», в образном значении – «успешный в любви (в отношениях с противоположным полом)», а также «разврат».

[19] Крышка 盖 (gài) – имеется в виду традиционная посуда для заваривания чая.

Глава 75. Ветер, приносящий снег

Как выяснилось, сам Ло Бинхэ ожидал, что ему двинут вместо ответа — он так и замер, искренне оторопев, когда Шэнь Цинцю кивнул.

Тут-то до заклинателя дошло, что он натворил, и как, должно быть, воспринял этот кивок его ученик. Преисполнившись желанием помереть со стыда, он готов был прибить всякого, кто ненароком войдет, став свидетелем этой сцены.

«Нет-нет-нет, я вовсе не это имел в виду! — мысленно взревел он. — Дай мне объясниться!»

Само собой, Ло Бинхэ не дал ему такой возможности — усилив захват на талии учителя, он выдохнул севшим голосом:

— …Учитель правда скучал по мне?

Шэнь Цинцю нахмурился, не удостоив его ответом. Однако Ло Бинхэ не собирался сдаваться:

— Правда скучал? — повторил он, задыхаясь.

«Эй, гений, ты же сам заткнул мне рот! — возмутился про себя Шэнь Цинцю. — Даже пожелай я ответить, всё равно не смог бы!»

Всё, что ему оставалось — это кивать либо мотать головой.

Шэнь Цинцю попробовал и то, и это в разной последовательности — однако Ло Бинхэ не унимался:

— Так учитель скучал по мне или нет?

Видя, что в глазах ученика вновь закипают слезы, Шэнь Цинцю наконец признал поражение.

Затолкав поглубже невыносимо мучительный страх потерять лицо, Шэнь Цинцю торжественно кивнул.

На сей раз он имел возможность убедиться в этом воочию: в то самое мгновение у Ло Бинхэ перехватило дыхание.

В его зрачках загорелась искра, постепенно затопившая сиянием его глаза, лицо, а затем и все тело — вскоре его ученик полыхал, будто пожар в ночи.

Когда Шэнь Цинцю почувствовал, что уже не в силах сдержать слезы умиления, Ло Бинхэ опустил голову, зарывшись лицом в сгиб его шеи, и медленно отнял закрывавшую рот ладонь.

А после этого принялся осыпать уголки губ Шэнь Цинцю легкими стремительными поцелуями, словно цыплёнок, клюющий рис.

Наконец-то вернув себе возможность дышать, Шэнь Цинцю выдавил между судорожными вздохами:

— Прекрати… безобразничать…

— Я тоже очень тосковал по вам — очень, — бормотал Ло Бинхэ, не обращая на его протесты никакого внимания. — Не было такого мгновения, когда бы я не думал об учителе…

При этих словах воздух, наполнивший было грудь Шэнь Цинцю, мигом улетучился, словно из продырявленного шарика.

Распластанный на бамбуковой лежанке, будто дохлая рыбина, он бездумно уставился на потолок собственной хижины.

— Если ты так сильно тосковал, — наконец вздохнул он после непродолжительного молчания, — то почему же не искал этого учителя в Царстве снов все эти дни?

На него в упор уставились темные влажные глаза Ло Бинхэ.

— Разве учитель не полагает, что я чересчур навязчивый?

Липнет к нему круглый день, липнет по ночам, двадцать